Я список кораблей прочла до середины. 

Я до сегодняшнего дня все удивлялась на эту строчку у Мандельштама, и недоумевала – почему до середины? Лень его что одолела – что там читать-то было в этом списке?

Я сегодня занимаюсь таким невероятным делом — даже сама себе завидую: я выбираю корабль для путешествия в Антарктиду!  Их оказалось так много, что я уже пять часов неотрывно сижу перед монитором и пускаю пузыри восторга, и список кораблей я осилила только до середины…

Оторвавшись на минуточку, я сама себе сказала: — «надо же, я осилила список кораблей всего лишь до середины,» – и вот повернулась какая-то шестеренка в голове и всплыли в сознании любимые строки, теперь уже в совершенно новом ракурсе, и ставшие словно мной сказанные: 

Бессонница, Гомер, тугие паруса…

Я список кораблей прочел до середины

Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,

Что над Элладою когда-то поднялся

…

Но так или иначе – приглашаю в попутчики!  Я полагаю, в декабре мы уже будем валяться на травке под огромным небом Антарктиды, и прикольные антарктические птички-человечки будут с любопытством взирать на наш хоровод – ведь хороводов в Антарктиде еще никто не водил! А мы такие румяные, да в красных курточках полярных, да в сапожках, да с песнями!

 А заодно проверим, действительно ли «глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах»? Или все-таки Горький все наврал, и жизнь на самом деле – распрекраснейшая штука! И —

 …

И море, и Гомер, — все движется любовью!

 Други мои!

Поскакали в Антарктиду!

 Бессонница, Гомер, тугие паруса…     

 Я список кораблей прочел до середины: 

 Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный, 

 Что над Элладою когда-то поднялся. 

 Как журавлиный клин в чужие рубежи,- 

 На головах царей божественная пена,- 

 Куда плывете вы? Когда бы не Елена, 

 Что Троя вам одна, ахейские мужи? 

 И море, и Гомер — всё движется любовью. 

 Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит, 

 И море Черное, витийствуя, шумит 

 И с тяжким грохотом подходит к изголовью

О. Мандельштам